Нападение России на Украину неизбежно приведёт к переформатированию российского политического пространства. Процесс уже начался, а его квинтэссенцией станут выборы 2024 года. В этой точке сойдётся множество линий, искрить же будет как никогда раньше. Важной особенностью предстоящей кампании станет то, что под вопросом окажется не только их результат (понятно, что без массированного применения админресурса власти не обойдутся и избирателю это вряд ли понравится), но и само право главного кандидата присутствовать в бюллетене. Все ведь помнят, что в соответствии с буквой закона заканчивающийся срок Путина должен был быть последним и что проблему эту он решил, переписав под себя Конституцию. В ситуации высоких рейтингов это не было бы большой проблемой - россияне не легалисты и цепляться за закон не стали бы. Но вот если рейтинговая динамика будет негативной, если показатели народной поддержки будут падать, то тогда люди про попранную Конституцию обязательно вспомнят.
Сейчас уже можно смело утверждать, что если сбудется хотя бы малая часть звучащих в эти дни предсказаний относительно катастрофического будущего российской экономики, путинские рейтинги, конечно, расти не будут. Даже если «спецоперация» не прекратится, если она будет продолжаться и дальше, люди скоро к ней привыкнут и она превратится в фон - также, как когда-то война в Афганистане. Россияне будут уделять все меньше и меньше внимания внешней политике, вновь погружаясь в свой тяжёлый безрадостный быт. Международная проблематика сместится на периферию народной повестки, эффект сплочения вокруг флага начнёт слабеть и показатели одобрения властей снова устремятся вниз.
Некоторые эксперты сейчас вспоминают формулу о том, что бедные не протестуют. Она верна лишь отчасти. Не протестуют бедные, которые всегда были бедны. Это действительно факт. Существует масса исследований, его доказывающих: вчерашние деревенские жители, перебравшиеся в города и поселившиеся в фавелах, реально аполитичны и крайне редко поддерживают протест. Однако с людьми, которые беднеют прямо сейчас - с теми, кто ещё помнит благословенные времена изобилия и достатка, - дело обстоит совсем по-другому. Их бедность становится мощным дестабилизирующим систему фактором. Вот что написал автор одной из лучших книг о массовой психологии «Истинноверующий» Эрик Хоффер:
«Неудовлетворённостью заражены обычно новые бедняки, чья бедность относительно недавняя. Память о лучших временах жжет их сердца. Лишенные собственности и состояния люди откликаются на любые массовые движения. Это они обеспечили успех Пуританской революции в Англии в XVII веке. Во времена «отгораживания» тысячи землевладельцев изгоняли со своих земель арендаторов и превращали эти земли в пастбища. «Сильные и работящие крестьяне, влюбленные в землю, кормившую их, были превращены в наемных рабочих, городские улицы были переполнены нищими, просящими подаяния». Эта масса лишенных собственности людей и поставляла новобранцев для армии нового типа — армии Кромвеля».
Отличие России от Северной Кореи или, например, Кубы как раз и заключается в том, что у нас большинство уже успело распробовать «сладкую жизнь» и, значит, обнищание своё оно не будет воспринимать как данность. Оно будет его злить.
Самой по себе злости, конечно, недостаточно, чтобы превратить людей в революционеров; для этого им нужна надежда на светлое будущее. Именно потому создание внятной и убедительно прорисованной стратегии построения будущей постпутинской России должно стать главной задачей оппозиционной общественности. Если она с ней справится, то выборы 2024 года вряд ли окажутся для Кремля такой же лёгкой прогулкой, как предыдущие.
Кремль, конечно, к столкновению с этой проблемой активно готовится - он вовсю внедряет электронное голосование, а на днях ещё и к ликвидации института члена избирательной комиссии с правом совещательного голоса приступил. Всё это, конечно, хорошо, только ведь фальсификации чреваты взрывом протеста и «оранжевым сценарием». А ещё следует иметь в виду, что выборы - особенно сфальсифицированные и вызвавшие протест - нередко оказываются толчком к дворцовому перевороту. Недовольные элиты ведь как рассуждают? Раз ты не смог убедительно победить и против тебя протестуют - значит, ты ослабел, а раз ты ослабел, - значит, время нанести удар. Макиавелли написал когда-то: «Из всех способов предотвратить заговор самый верный – не быть ненавистным народу. Ведь заговорщик всегда рассчитывает на то, что убийством государя угодит народу; если же он знает, что возмутит народ, у него не хватит духа пойти на такое дело». Смещение Хрущева, например, было организовано только после резкого падения его популярности. Неудачная эпопея с кукурузой и два неурожайных года подряд вынудили советское руководство резко поднять цены на продовольствие. Это было самое сильное повышение с момента окончания войны. Восстание в Новочеркасске стало наиболее ярким эпизодом того периода, но на самом деле волнений и открытой демонстрации недовольства меньшего масштаба тогда фиксировалось много. И не случайно, что спешно собранный пленум, который отправил генсека в отставку, был посвящен аграрной реформе.
Конечно, надо понимать, что непопулярность вождя – важное условие его смещения, но она редко оказывается реальной причиной, побуждающей элиты к активным действиям. В случае с Хрущевым, например, в качестве последней выступил взятый им курс на кадровое обновление, многочисленные административные реформы и другие действия, воспринимавшиеся партноменклатурой как угроза. В ситуации с Путиным такая причина тоже есть: из президента, гарантирующего истеблишменту стабильность и статус, он превратился в самый мощный фактор дестабилизации. Именно благодаря ему вместо спокойной старости на вилле в районе Ниццы перед элитами маячит теперь перспектива Гааги. У военных тоже есть повод для недовольства. Братоубийственная «спецоперация», в которую они были ввергнуты волей Путина, вряд ли добавит им любви к стареющему Акеле. К тому же, тот явно промахнулся. Здесь стоит вспомнить, что знаменитая португальская «революция гвоздик», свергшая режим Салазара-Каэтану, началась с выступления группы офицеров, недовольных бессмысленными войнами в Мозамбике и Анголе, которые вёл режим. Силовики у нас - публика, не склонная к рефлексии и самобичеванию, поэтому вряд ли они возложат ответственность за позор незадавшейся «спецоперации» на самих себя. Нет, они будут искать крайнего. Политическое руководство страны имеет все шансы быть назначенным таковым. Военные во всем мире склонны возлагать ответственность за поражения на «политиков», Россия в этом смысле точно не станет исключением.
Комбинация падающих рейтингов, ощущение нелегитимности самой попытки Путина переизбраться и недовольство элит приведут в относительно недалеком будущем к существенному ослаблению режима. 2024 года он может и не пережить.